Сотрудничество ЕС и стран ВП 10 лет спустя: что впереди?
Диалоги
Частично согласен с Ивлианом и Борисом,
Каждая страна имеет свою специфику, исходя из географического расположения, соседства со странами Евросоюза, экономических интересов, а также исходя из стремления и желания каждой из стран к интеграции.
Не совсем согласен с мнением, что только европейские народы стремятся жить по европейски. Я думаю грузин, армянин, украинец или азербайджанец одинаково хотят жить хорошо, дать своим детям хорошее образование, иметь хороший уровень жизни. И в данном случае своеобразным эталоном является Европа.
Кроме того за последние 10 лет мы многому научились. Качество дорог, интернет услуг, уровня услуг в целом значительно улучшился.
Конкретно Азербайджан прежде всего интересен для Евросоюза как поставщик энергоресурсов, для обеспечения энергетической безопасности Евросоюза.
Власти Азербайджана также заинтересованы именно на акценте на сотрудничестве в области энергетики, пытаясь максимально снизить сотрудничество в области прав человека, демократии, а также самое главное ограничить возможность доступа на внутренний рынок товаров и услуг из ЕС. В Азербайддане нет филиала ни одного Европейскогл банка. Все, от нефти до банков находится в руках правящей семьи. Власти делают все возможное, чтобв максимально снизить прозрачность в таможне, так как многие махинации осущесьвляются именно там. Большие проблемы по всеобъемлющему партнерству между ЕС и Азербайджаном. Власти фактически отрезали доступ к информации по процессу переговоров для оппозиции и общества в целом. К сожалению ЕС закрывает на многое глаза, руководствуясь прежде всего на интересах, а не ценностных принципах.
Продолжаю отвечать на вопросы Лауры.
5. В понимании моих рядовых сограждан Евросоюз - место, где есть достаток и безопасность; в такое место логично стремиться. Сегодня Национально-демократический институт опубликовал данные очередного опроса населения, проведенного в июле; 78% поддерживают идею вступления Грузии в ЕС, т.е. поддержка остается стабильно высокой. Однако, в подобном отношении есть немалая доля инфантильности: игнорируется тот факт, что для того, чтобы жить в достатке, надо много и добросовестно работать, подчиняться законам, постоянно держать власти под контролем, словом - быть ответственным гражданином. А работать не хочется, быть законопослушным - тоже, "контроль" же власти, в лучшем случае, сводится к голосованию на выборах раз в четыре года. Справедливости ради скажу, что прогресс на этих направлениях, безусловно, есть, но более, чем за четверть века независимости он (прогресс) должен бы быть ощутимее.
6. Власть (нынешняя и бывшая) и оппозиция (нынешняя и бывшая) используют тему евроатлантической интеграции Грузии для обвинения друг друга во всех смертных грехах по схеме: мы - настоящие атлантисты, а вы обслуживаете интересы Кремля. Вот и весь дискурс, от которого ноют зубы. Зубы, судя по всему, начали от этого ныть и у наших западных партнеров, которые уже открыто призывают стороны прекратить грызню хотя бы по этому вопросу. Наша политическая культура, однако, оставляет желать много лучшего. Впрочем, политическая культура в ЕС тоже не на подъеме, но это - тема отдельного разговора.
И одна реплика по поводу справедливого наблюдения Арифа о том, что США "стремятся в отдельности выстраивать свои отношения с каждой из стран в индивидуальном порядке". Это - почерк президента Трампа. Сохранит ли подобный подход следующая администрация, или это - случайное явление, покажет время. Однако то, что позволено Юпитеру, не позволено быку, т.е. небольшим (не самым сильным) государствам такая роскошь вряд ли доступна, и им выгоднее было бы поддерживать взаимодействие в сферах совпадающих интересов. ГУАМ, например, стоило бы реанимировать.
Добрый вечер, коллеги! Возвращаюсь в строй) Отвечая на вопрос Лауры, что дали Соглашения об ассоциации странам-партнерам. Прежде все правила игры, которые позволяют сроить прогнозированные отношения с партнерами и обществом внутри страны. Институты и процедуры, равно как и обязательства привести украинское законодательство в соответствие с законодательством ЕС, делают нас устойчивее. Другое дело, что элиты стран не всегда готовы к полной трансформации и отказу от коррупционных практик. Этим и была спровоцирована Революция Достоинства в Украине на рубеже 2013-2014 гг.
Отвечая на поставленные вопросы
ВОПРОС 1- Внутрення основа в Украине для интеграции - это, прежде всего общество. Напомню, именно отказ В. Януковича в свое время подписать Соглашение об ассоциации привел к началу краха его режима в Украине. То, что было много сделано внутри страны на уровне имплементации СА во многом зависело от давления либо артикулированных запросов общества.
ВОПРОС 2 - Главных ошибок ЕС несколько. Во-первых, это недооценка решимости России противодействовать любой инициативе ЕС в "зоне привилегированных интересов" Кремля. Во-вторых, недооценка "гибкости" национальных элит в обещании реформ и невыполения обещаний. Ну и в-третьих, это неясность перспектив для стран-партнеров, которые готовы к более глубокой интеграции.
ВОПРОС 3 - Главной проблемой политики ВП является разность интересов 6 стран-партнеров. Общаясь с разработчиками политики из польских аналитических центров, такое географическое объединение имело целью более легкого прохождения и утверждения ВП на уровне всех стран ЕС.
Хотя для Украины в данных реалиях формат 6 стран является политически невыгоден, ибо не позволяет четко акцентировать интересы и требовать от ЕС усиления вопросов безопасности на фоне длящейся российской оккупации украинской территории. Тут Киев готов идти на усиление формата 3 стран (Украины, Грузии и Молдовы). Созданы уже некоторые форматы на уровне правительств и парламентов.
ВОПРОС 4 - В отношениях Украины и ЕС нельзя сказать о равноправности отношений, если речь идет о политическом сегменте и двустороннем диалог. Евросоюз ведь не только заключил соглашения, но и посредством различных механизмов предоставляет финансовую помощь, что создает основу для легитимных требований выполнения обязательств.
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Добрый вечер, коллеги! Подходит к концу первый день нашей работы. Утром мы продолжим дискуссию по двум другим темам, о которых я напишу в первом своем раннеутреннем посте.
Мое это объявление отнюдь не ограничивает вас сегодня писать еще.
Вместо колыбельной отреагирую на три вопроса, поднятых Лаурой: 1. Об увязке конфликтов и евроинтеграции 2. О представлениях в обществе относительно европеизации и 3. О присутствии европейской темы во внутриполитическом дискурсе. 1. Подобной увязки, за исключением украинского случая, на мой взгляд нет. и главная причина в отсутствии (за исключением далекой и туманной перспективы) компонента безопасности в предлагаемом ЕС партнерам наборе "услуг". А учитывая, что конфликты в нашем регионе прошли или до сих пор находятся в более-менее горячей фазе, без этого компонента урегулирования и евроинтеграция представляют из себя разные, а в каких-то случаях даже антагонистические повестки. На данный момент, как я отметил выше, они идут рука об руку разве что в украинском контексте: взаимодействия Киева с европейскими столицами способствует продлению санкций против России и, в значительной степени, ее сдерживанию. Хотя не будем забывать, что возникновение самих конфликтов стало следствием евроатлантических устремлений страны. До недавнего времени существовали и такая увязка, что, мол, реформы по западному образцу повышают имидж страны и позволяют рассчитывать на поддержку международного сообщества в урегулировании конфликта. Но в сегодняшних реалиях этот тезис не получает убедительных подтверждений, несмотря на то, что, скажем, стороны армяно-азербайджанского конфликта продолжают предпринимать усилия в этом направлении. Отсюда вывод: "прямо пропорциональной" зависимости между прогрессом в евроинтеграции и в урегулировании конфликтов не существует. Решать эти вопросы в большинстве случаев странам ВП приходится по-отдельности. 2. Европейскость в наших представлениях объединяет в себе зажиточную жизнь, социальные гарантии и защищенные права, устроенный быт, доступ к высшим культурным достижениям человечества... За счет распространения антизападной пропаганды, а отчасти из-за реальных вызовов описанной выше сути европейскости в европейских же странах ее привлекательность, как минимум, в армянском обществе несколько снизилась. Это касается даже тех, кто эмигрирует или уже эмигрировал в страны ЕС - из многочисленных в прошлом стимулов сегодня доминируют возможности относительно безбедного существования. 3. До 2012 все более-менее значимые политические силы Армении в той или иной степени декларировали евроинтеграцию своим кредо. С проявлением открытой конфронтации между европейским и российским выбором бОльшая часть политического ландшафта стала поддержать переориентацию на евразийский проект. Сегодня огромные медийные и прочие ресурсы противников "бархатной революции" сделали все европейское (ценности, образ жизни, политику) мишенями оголтелой критики и дискредитации. А новая власть стеснительно обходит упоминания о европейском начале в своей внутриполитической повестке. В контексте заданной нам Лаурой темы я бы охарактеризовал описанный процесс как углубляющийся кризис национальной идентичности, вызванный политической конъюнктурой и давлением пропаганды. Ведь в сильной европейской составляющей самосознания армян сомнений быть не может.
ТЕМЫ И ВОПРОСЫ ВТОРОГО ДНЯ
Доброе утро, господа!
В определенной степени делая ставку на программу по приближению стран восточных регионов Европы с рядом труднопреодолимых конфликтов и ярко выраженных приоритетов безопасности, трудно себе представить, что в ЕС не осознавали о проблемах, с которыми придется сталкиваться им самим и странам участницам еще на берегу. Тем не менее, по причинам, описанным вами вчера, ВП, как общая программа, была запущена. Хотя и, правда, изначально было заявление о том, что успешное продвижение этой программы отнюдь не гарантирует вхождение в ЕС тем странам, которые собственно анонсировали эту свою цель и до программы.
Тем не менее ВП, как и любое другое тесное сотрудничество западных стран, организаций со странами особого интереса РФ воспринимается/воспринималось Россией как посягательство на свои интересы (простите за тафталогию). Вчера уже несколько раз вы указывали на важность геополитической компоненты евроинтеграции как таковой, и конкретно, Борис Навасардян, писал, что так или иначе ВП - это геополитическая программа. И Ариф Маммадов упоминал об этой составляющей.
И как писала я во вчерашнем первом выступлении, сегодня мы будем обсуждать эту тему.
В качестве второй темы дня предлагаю проанализировать возможные сценарии по будущему развитию программы, перспективы как ВП, так и политики ЕС в отношении наших стран.
ИТАК, ВОПРОСЫ ВТОРОГО ДНЯ
ПО ГЕОПОЛИТИКЕ
Вопрос 1 - В чем проявляется геополитичность программы ВП?
Вопрос 2 - Усилился ли фактор России в развитии отношений между странами ВП и ЕС после 10 лет запуска программы. И как это (усиление или не усиление) проявляется?
Вопрос 3- Как может возвращение России в СЕ сказаться на прежнем отношении к ВП, к сотрудничеству стран ВП с ЕС и так называемым собирательным Западом?
ПО ВОЗМОЖНЫМ ПЕРСПЕКТИВАМ- что может быть дальше?
Вопрос 4 - Какие есть перспективы, что дальше может быть с этой программой в обозримом будущем? С чем это может быть связанно и к каким ситуациям может привести?
Вопрос 5 - Какие особенно процессы, имеющие место сегодня в самом ЕС могут наиболее сильно (в контексте + или -) повлиять на политику ЕС в регионах стран ВП?
ВАЖНО
Настоятельно прошу участников, которые по тем или иным причинам вчера не ответили на все вопросы, выставленные модератором, сделать это в режиме P.S.
Желаю всем нам интересной работы.
О РАСПОРЯДКЕ ВТОРОГО ДНЯ
Коллеги, сегодня мы будем работать до 20.00 вечера по Еревану. Как только вы все ответите на мои вопросы и отреагируете на выступления других участников (я надеюсь, что это тоже будет иметь место), я бы просила выступить с заключительными резюме по нашей дискуссии. С наиболее важными для вас лично, как специалистов, выводами (тезисно). А также с вашей оценкой данного материала, насколько она полезна для вас, может в плане укрепления ваших прежних предположений и оценок по ВП в целом и отдельно по странам, а может и в плане новой информации по теме в целом и т.д.
Как только будут все заключительные резюме, в отмеченное время будет объявлено о завершении работы на нашей площадке.
Доброе утро. Отвечу на новые вопросы, после чего в силу занятости, видимо, буду иметь возможность только поучаствовать в резюмировании дискуссии. 1. "Геополитичность" ВП заключалась в том, что она стала частью плана по формированию, условно говоря, "единого евроатлантического рынка" (читай, "геополитического и геоэкономического пространства"), составляющими которого должны были стать бесспорные экономические и технологические преимущества, самая надежная система безопасности и цивилизационная консолидация. Территориально этот рынок предусматривал присоединение, как минимум, Северной Америки, всего Средиземноморья и восточных соседей ЕС. Предполагалось, что в итоге у России не должно было остаться иного выбора, кроме как присоединиться к этому проекту и сделать реальностью формулу "Европа от Лиссабона до Владивостока". Разумеется, ЕС со своей моделью становился бы центром и обеспечивалось его долгосрочное глобальное лидерство, от которого все, в том числе наши страны должны были быть только счастливы. Однако в 2008-2009, когда эта идея получала окончательный вид были недооценены ряд потенциально препятствующих факторов - желание США самостоятельно отвечать на вызовы глобальной конкуренции, мощь экономической экспансии Китая. отразившееся в речи Путина на Мюнхенской конференции по безопасности 2007 неприятие Москвой идеи "конца истории" по западному сценарию, кризис в арабском мире, собственные представления Турции о будущей политической карте региона и ряд других факторов, в том числе производных от уже перечисленных.
2. Вероятно, следует ожидать определенных изменений относительно фактора России в странах ВП. Если первые шаги этой инициатиы ЕС, вопреки звучавшим официальным заявлениям свидетельствовали о том, что, чем дальше уходили партнеры от Москвы, тем ближе они оказывались к Брюсселю. Сегодня целый ряд влиятельных членов Евросоюза склонен придерживаться обратной формулы: чем меньше проблем у восточного соседа с Россией, тем надежнее будет сотрудничество с ним. Сказанное, естественно, не будет относиться к Украине. Но применительно к остальным – естественно, с разной степенью вероятности – эта формула может оказаться актуальной. Если мое предположение получит подтверждение, можно будет говорить о свертывании интеграционного потенциала Восточного Партнерства, какую бы форму оно ни принимало.
3. Дополнительным фактором является возвращение России к активной роли в Совете Европы. С учетом ожидаемой большей сосредоточенности Евросоюза с его вновь сформированными институтами на собственных заботах (существовал даже риск ликвидации должности комиссара по расширению и соседству), СЕ, опираясь на ресурсную поддержку Брюсселя, имеет шанс восстановить свою значимость в регионе ВП. Разумеется, речь идет о вопросах, связанных с демократизацией и правами человека. А это, в свою очередь, будет свидетельствовать о преодолении в определенной степени разграничения европейской политики относительно РФ и других членов Совета Европы на постсоветском пространстве. 4-5. В предыдущем комментарии я уже коснулся ожидаемой сосредоточенности ЕС вовнутрь. То есть, столкнувшись со множеством вызовов, страны Союза посчитают ограничить внешнюю экспансию (в хорошем смысле этого слова) и посвятить ближайшую пятилетку внутренней мобилизации для восстановления сил. Это может означать восприятие окружающего мира не как объекта для сотворения себе подобных, а всего лишь как партнеров для решения собственных задач. Соотвественно, ценность стран ВП для ЕС и перспективы на дальнейшее сближение будут определяться тем, что они смогут предложить. К примеру, Украина представляет очевидный интерес с точки зрения безопасности, все больше становящейся для ЕС задачей, которая требует самостоятельных решений. Это не означает, естественно, что привлекательность страны тем и ограничится. Азербайджан сохраняет важность для обеспечения энергетической безопасности ЕС, что, однако, может – как это было и в предыдущие годы – не столько способствовать, сколько препятствовать сближению в других сферах. Шанс Армении состоит в том, что в ЕС осознают угрозы ценностям, на которых он построен. И выступление в роли страны, которая может не только импортировать, но и экспортировать ценностный ресурс, не останется незамеченным. Реализация подобных шансов дается, разумеется, гораздо сложнее, чем связанных с экономикой, энергетикой или безопасностью…
Доброе утро коллеги!
Позволю себе сначала ответить на вопросы модератора, а потом в ходе конференции отреагирую на ваши позиции.
Итак,
Вопрос 1 - В моем понимании, геополитичность ВП скорее усматривалась со стороны Кремля, нежели закладывалась разработчиками в Брюсселе. Поскольку неясность конечной цели и объединение в одну программу совершенно разных стран региона вряд ди можно рассматривать как хорошо продуманный замысел Брюсселя, не говоря о далеко идущем геополитическом контексте. ЕС был заинтересован в стабильности своих границ и более или менее предсказуемом соседстве.
Вопрос 2 - Фактор России значительно усилился в отношениях стран партнеров и ЕС. Однако преобладает негативный контекст влияния. Во-первых, после агрессии России в Украине, ЕС предпринял несколько шагов санкционной политики в отношении России с целью побудить Кремль к прекращению нарушения суверенитета Украины. Ну и, естественно, вопрос России является ярким водоразделом между самими странами ВП, что сказывается на развитии политической составляющей политики и неэффективности ее объединительной цели.
Вопрос 3- В Украине очень негативно воспринимают возвращение России в СЕ, что является лишним доказательством упадка этой организации. Не думаю, что непосредственно это окажет влияние на политику ВП, но в долгосрочной перспективе, пожалуй, стоит ожидать усиления российского влияния в отдельных странах ЕС, что в конечном итоге может привести к "мельчанию" и размытию Восточного партнерства.
По перспективам ВП отдельно напишу чуть позже.
Надо также учитывать современную геополитику,
степень заинтересованности или же сопротивления процессам внешних игроков.
Одним из основных лоббистов Восточного партнерства были Соединённые Штаты, целью которых было, через Швецию и Польшу максимально приблизить страны шестёрку стран ВП к Европе.
Сегодня очевидно, что это желание менее заметно. Явно виднл, что Соединённые Штаты стремятся в отдельности выстраивать свои отношения с каждой стран в индивидуальном порядке.
Сопротивляемость России же к интеграционным процессам стран Восточного партнерства не то что не уменьшилась, а еще более усилилась. Нельзя также не учитывать сложности в отношениях Брюсселя и Анкары, особенно для стран ЮК.