Сотрудничество ЕС и стран ВП 10 лет спустя: что впереди?
Диалоги
Нет, я имею ввиду разрешение конфликтов между странами региона. В 1997-2000 гг ЕС активно предлагало различные экономические стимулы для разрешения конфликтов. В частности восстановление ж.д сообщения по маршруту Карс–Гюмри–Нахичевань–
Мегри–Баку
https://www.international-alert.org/sites/default/files/Caucasus_Railway...
Нам всем следует также учитывать процессы в самом ЕС. Страны лоббировавшие в свое время ВП (Швеция и Польша) не проявляют того же энтузиазма сегодня. Кроме того в самом ЕС много противоречий между ее членами. Много неясностей по будущему ЕС после выхода Великобритании. Много разногласий по проблеме общей миграционной политики. Сейчас ЕС стал двухскоростной организацией и пока эти проблемы не будут решены, ВП тоже будет буксовать.
Кроме того, не могу понять как формально можно избавиться от конфликтов? :) Даже линия разграничения постоянно передвигается вглубь территории Грузии.
Мы должны думать не только в контексте двусторонних отношений страна-ЕС, а также о более углубленном сотрудничестве между странами участницами программы.
Попробую ответить по пунктам.
1. Среди основополагающих ресурсов назову степень европейской самоидентификации народов, стремление жить по-европейски, желание и способность (народа и элиты) необратимо приближать образ своей жизни (мышления, отношения к труду, политической культуры) к европейскому. У нас - у южнокавказцев - стартовая позиция априори хуже, чем у украинцев, белорусов, молдован (не говоря о прибалтах, которые уже 15 лет как полномасштабно пребывают в евроатлантических структурах), чья географическая принадлежность к Европе (как минимум) не может быть поставлена под сомнение. Мы же (южнокавказские страны) расположены где-то в middle of nowhere, а потому нам все время приходится доказывать правомочность наших притязаний на членство в европейской семье народов, и нашу "полезность" Западу. И требования к грузинам предъявляют выше, чем, скажем, к молдованам (не в обиду им будет сказано).
2. Первоначальной ошибкой ЕС была попытка унифицированного подхода к шестерке (что я уже упомянул выше), а главнейшей - явная недооценка масштаба сопротивления России европеизации и евроинтеграции стремящихся к этому стран на востоке и юго-востоке Европы. Осознали это лишь после евромайдана, когда украинцев жестоко наказали за готовность подписать Соглашение об ассоциации с ЕС. Грузинский опыт 2008-го (хотя там во главе угла стоял вопрос НАТО а не ЕС) прошляпили с недопустимой легкомысленностью.
3. А как можно было их не включать? Если Европа может быть разноскоростной, почему южный Кавказ не может быть? Почему на Балканах применим асимметричный подход, а на Южном Кавказе он применим быть не может? Можно разве выдумать такую формулу, по которой Беларусь не будет соседствовать со странами ЕС? Просто не надо было стричь всех под одну гребенку, и сразу же заявить об асимметричности отношений с шестеркой.
Обойтись без ВП вообще? Можно было, наверное, но ведь до того была политика соседства, и правила игры требовали продолжения поступательного движения (или хотя бы имитации такового).
4. Они МОГУТ развиваться на равноправной основе, ибо принцип европейского взаимодействия - партнерство (а не диктат сильнейшего, как в случае евразийского проекта). Если мы сами не используем подобную возможность сполна, то и винить некого, кроме самих себя. Конечно, дисбаланс возможностей никуда не денется, но носить он будет не унизительрный характер, а - стимулирующий.
По сути формула Бориса "сколько стран, столько и групп" верна, и я готов принять ее. Но насколько готово склонное к унификации еврочиновничество работать по столь изощренной формуле? Шесть разных моделей взаимодействия?! Тебя, Борис, будут судить за доведение до массового самоубийства...
Согласен, в целом, с ответами Ивлиана по перечисленным вопроса, поэтому ради каких-то нюансов не стану отвечать схематично. Отмечу только, что ВП нужен был Европейской комиссии, чтобы пробить идею стратегической работы конкретно с восточными соседями. Если бы они представляли 6 разных проектов Совету ЕС и Европарламенту, те его просто не переварили бы. Такое проходит только с отдельными странами, имеющим чрезвычайное значение для Евросоюза. Украина, в принципе, могла бы рассматриваться как таковая и в какой-то степени процесс в ее случае шел в выделенном режиме. Но как тогда быть с остальными? Вот и пришлось подавать всех букетом, как это происходит и с рядом других регионов.
Думаю, мы подошли к теме "multilateral track of the EaP". Поэтому поделюсь своими соображениями на этот счет.
Как любой геополитический проект (а Восточное Партнерство при всех оговорках следует признать таковым) предполагает формирование некой общей идентичности между ее участниками. К сожалению, символом таковой стали лишь несколько культурных инициатив, к примеру музыкальные ансамбли, собиравшие исполнителей из шести стран-партнеров. В принципиальных вопросах – модели развития, осознание общих угроз безопасности, формирование общего информационного пространства – общность бывших советских республик либо не состоялось вообще, либо обозначалась фрагментарно.
На определенном этапе в силу их бесперспективности в Брюсселе стали постепенно отказываться от проектов в многостороннем формате, отдавая предпочтение двусторонним отношения с каждым восточным соседом по-отдельности. Парламентская Ассамблея ВП (Евронест) стал площадкой не обсуждений возможностей совместного решения региональных вопросов, сколько противоборства, провоцируемого, главными образом, азербайджанской и армянской делегациями. «Приятным» исключением из всех институциональных структур ВП какое-то время оставался Форум гражданского общества Восточного Партнерства, где собирались, главным образом, единомышленники, имеющие общие представления о развитии региона в целом. Эта атмосфера влияла также на участников Форума из стран Евросоюза. Но и здесь через пару-тройку лет взаимодействия стали превалировать сугубо национальные подходы, а коллеги из ЕС тоже ориентировались на интересы своих близких партнеров в конкретных странах-партнерах. На экспертном уровне позиции представителей Грузии, Молдовы и Украины нередко стыкуются, но у меня возникает ощущение, что эта солидарность несколько искусственна, поскольку не всегда адекватно отражают реальные политические и прочие повестки этих стран. Процессы в Форуме - очень иллюстративный срез всех процессов в рамках Восточного Партнерства.
Вечерний блок дискуссии
Коллеги, приближается вечерний блок нашего обмена мнениями. Полагая в некоторых случаях, и зная в случае с другими участниками о том, что дневные часы у них были параллельно заняты другими также важными делами (а наш формат удобен, так как практически ничего не пропускаешь отсутствуя несколько часов подряд). надеюсь, что до конца дня, в вечерние часы И Геннадий Максак и Ариф Маммадов также ответят на пропущенные вопросы , которые я предлагала вашему вниманию в течение дня.
Хотела бы обратить внимание на тезис Арифа Маммадова о том, что решение конфликта должно быть одним из условий большей интеграции с ЕС. Интересно мнение остальных участников на этот счет.
И наконец, еще два вопроса до конца дня
ВОПРОС 5. Что такое евроинтеграция в общественном понимании ваших стран, с какими конкретными индикаторами в общественном понимании ассоциируется сотрудничество ЕС и Армении, Грузии, Украины и Азербайджана?
ВОПРОС 6. Имеет ли внутриполитическую функциональность в наших странах европейский кейс в целом? И с чем именно это связанно? Проще говоря, как тема европеизации страны и интеграции, продвижения по пути реализации договоренностей, или торможение используется в ваших странах во взаимоотношениях между властью и оппозицией, между властью и гражданским обществом?
Арифу Маммадову
Г-н Маммадов, это очень интересная постановка вопроса- "Разрешение конфликтов также должно быть одним из условий для большей интеграции стран региона".
Т.е. получается, что например Грузия, которая формально избавилась от своих конфликтов еще в августе 2008 года (да простят меня в Грузии) должна была уже хотя бы спустя 10 лет быть полноправным членом ЕС. А вот не получается так.